В середине книги Энтони Бурдена «О еде: строго конфиденциально» есть отдельная глава о том, как автор пытался устроиться шеф-поваром.
В то время он был на мели, все валилось из рук, очень нужна была работа. После нескольких неудачных встреч его наконец пригласили на собеседование в один престижный стейк-хаус.
Придя на место, он увидел много претендентов. Их по очереди вызывал седой шотландский собственник с кадровиком. Место было очень приличным, делать стейки по мнению автора было проще простого, поэтому работа тут была желанна. Когда очередь дошла до него, началось собеседование. Сразу выяснилось из резюме что есть общие знакомые, это помогло растопить лед. Энтони изрядно подготовился к идиотским вопросам типа «назовите ваши слабые и сильные стороны», «что нового вы можете привнести в работу нашего заведения» и так далее.
Все шло замечательно когда дед неожиданно подался вперед и проникновенным голосом что-то спросил. Толи из-за проезжавшего мимо грузовика, то ли из-за стука его ботинок он не расслышал вопрос и попросил повторить.
Уже немного раздраженно тот произнес: “What do you know about me?”
Такой поворот слегка обескуражил претендента. Примерный итог мыслей, промчавшихся в его голове: «Если лизну, то потеряю уважение, поэтому скажу как есть».
И он отчеканил: «Да вообще ничего!»
И тут стало понятно, что шар угодил мимо лузы. По нервным улыбкам и шуршанию стопки резюме он понял, что интервью окончено. Его заверили привычной эйчаровской фразой о том, что свяжутся после просмотра всех кандидатов.
И только на полпути домой в августовском нью-йоркском пекле до него дошло, что у него спрашивал строгий шотландец: «What do you know about MEAT?»
Случайно из ленты Фейсбука узнал, что Дорофеев выпустил отдельную книгу. И сразу же ее купил. О Максиме я узнал из сайта IT-Agency, где его техника пустого инбокса обязательна для освоения всем специалистам.
Максим офигивает
Я смотрел его скринкасты, они в основном опираются на метод GTD Дэвида Аллена.
В книжке же Максим собрал гораздо больше материала почти по всем современным наработкам по управлению личной эффективностью. Ниже несколько понравившихся цитат с моими коментариями:
В самом начале для предотвращения проблемы достаточно было самую малость подумать… Брать мышление в кредит — очень дорого, расплачиваться потом приходится по грабительской процентной ставке.
Это говорит о важности настройки систем и подготовки.
Задачи должны быть сформулированы так: четкие, мелкие, конкретные и понятные мозгу без дополнительных рассуждений.
Тоже интересный момент, немного затрагивающий первый пункт. Системная подготовка — это разбивка вашего to-do листа на такие простые составляющие, которые можно делать не думая. А все то, где нужно включать голову в режиме «как это сделать» надо разбивать на мелкие подзадачи дальше.
Отсутствие в вашем списке личных задач в долгосрочной перспективе снижает вашу продуктивность.
Я давно сам об этом думал. Если разделяешь рабочие и личные дела в итоге долго прокрастинируешь и не понимаешь чем в начале заниматься. В итоге понял, что нет личных или рабочих дел. Есть просто дела, которые нужно делать в отведенный промежуток времени. А потом отдыхать…
Основное правило — как можно большее количество коммуникационных потоков следует обрабатывать в асинхронном (а не синхронном) режиме. Это значит, что сообщение приходит в специальный накопитель и вы обращаетесь к этому накопителю в тот момент, когда вы лично к этому готовы.
Я давно стараюсь так делать. Дополнительно убрал все push-уведомления с почты и соцсетей.
У меня есть такая особенность: когда нахожу интересный блог, то вычитываю его до конца, до первого поста. У любителей сериалов есть термин binge-watching. Это когда смотришь весь сезон взахлеб, а не по сериям. Тут такая же история.
Сергей Король (причем ударение именно как king) — копирайтер, создает тексты в инфостиле. Раньше работал в издательстве МИФ. Там он подбирал интересные книжки для печати. Давно ведет свой стэнд-элон блог, где постит фото из путешествий, делает конспекты прочитанного и дает разные полезные советы.
Ниже понравившиеся мне посты. Выделенные звездочками особенно.
Впервые я узнал об Александре Александровиче и институциональной экономике из его колонок в журнале Esquire. Помню я покупал журнал и садистки отрывал обложки для коллекции. Теперь я читаю его редко, а колонки Аузана вышли отдельной книгой.
Заветная обложка первого номера Esquire
Еще со времен публикаций в Эскваере мне понравился поход институционалистов, где бок о бок с сухой экономической теорией соседствует социология, психология, теория игр, право и другие направления. Такой междисциплинарный подход помогает лучше понять процессы, которые движут нашим обществом.
Аузан нещадно сыплет неймдроппингом, обильно ссылаясь на последние разработки нобелевских лауреатов по экономике и других дисциплин. Вообще мне давно приходила мысль собрать в каком-нибудь посте все самые базовые социально-психологические эксперименты, на которых в большей степени базируются все последние книжки по личной эффективности. Это и работы по подчинению авторитету Стенли Милгрема, и эвристики Канемана, и исследования по мотивации Гарри Харлоу и Эдварда Деси и многие другие. Теперь мне захотелось проделать тоже самое с теми, кого наградили нобелевкой.
Книжка очень понравилась. Прочел ее за несколько дней и до сих пор не удалил из ридера, чтобы перечитывать отдельные куски.
Наткнулся на подкаст Джонатана Леви. Сам он ведет курсы на Юдеми по скорочтению, развитию памяти и личной эффективности. Больше всего у него гостей по тематике memorization. Живет в Тель-Авиве, хотя родился и жил долго по-моему в США.
Я не много слушаю self-improvement подкастов. Их тьма, темы одни и те же. Спикеры тоже. Переходят из одного шоу в другое. Выбрал этот по следующим критериям:
Мало рекламы. Я, например, попробовал послушать подкаст гуру Тима Ферриса, но плюнул, не дождавшись когда начнется сам эпизод;
Хороший американский английский. Британский английский — это ад. Как у ведущего, так и у спикера. Прежде чем закачивать себе подкасты, я прослушиваю их на предмет произношения. Лучше всего американцы и скандинавы, хуже всего — британцы и азиаты;
Бойкий ведущий. Леви такой задорный паренек, под него не засыпаешь.
Мужик из Калифорнии немецких корней. Клиенты по привычке стали называть его просто Тренер Эрик. Он и его команда за недели делают из задохликов суперкачков или наоборот. Работают в основном с голливудскими звездами. Рассказал много интересных фишек про достижение быстрых результатов в зале.
Ник Литтлхэйлз — эксперт по сну. Консультирует профессиональных спортсменов (Рональду, например). В принципе узнал об этом подкасте, разыскивая более детальную информацию именно по нему. В первые прочел о нем в блоге Михаила Иванова (одного из основателей МИФ).
Гарри Лорейн рассказывает о том, как он сидел в библиотеке и искал древние средневековые техники для эффективного запоминания, чтобы сдать тесты в средней школе. Там много интересного, особенно о феномене памяти и неправильном отношении к ней в школьном обучении.
Посмотрел первый сезон Миллиардов (Billions). Понравился один эпизод из 9 серии в плане переговоров.
В качестве предисловия цитата из Википедии:
Бобби «Акс» Аксельрод владелец собственного хедж-фонда Axe Capital, демонстрирующего рекордные показатели прибыли. Общество уважает его за историю успеха (в ходе терактов 11 сентября из всей фирмы выжил только он) и благотворительную помощь семьям погибших коллег. Комиссия по ценным бумагам подозревает его в использовании инсайдерской информации, но прокурор Южного округа Нью-Йорка Чак Роадс решает выждать, пока миллиардер совершит новые ошибки.
Затем идет череда разоблачений, подстав, махинаций и шантажа. В итоге выходит статья с таким заголовком:
Кровавые деньги: Пока горели башни, Аксельрод зарабатывал состояние Хедж фонд короля Бобби Аксельрода заработал на террористической атаке 11 сентября
Телевидение подхватывает:
У нас срочные новости. Несколько убийственных откровений о гиганте фондового рынка Роберте «Бобби» Аксельроде. Только этим утром Financial Journal сообщил, что Бобби Аксельрод, возможно, заработал большую часть своего состояния на авиакомпаниях, отелях и компаниях перевозчиков, когда они были наиболее уязвимы, размещая короткие позиции по их акциям сразу после террористических атак 11 сентября. Он успел снискать статус городского филантропа, поддерживающего разные благотворительные организации, в частности полицейский департамент и пожарное подразделение. Он был единственный выживший партнёр в Вахтел, Рэйклейн, Райс, компания которая потом превратилась в Акс Капитал.
В итоге получается, что Бобби не такой уж и святой. Ведь 11 сентября 2001 года, когда самолёт врезается в северную башню, он открывает несколько коротких позиций по авиакомпаниям на европейском рынке, зарабатывая сотни миллионов долларов. Потом он берёт эти деньги и создаёт Акс Капитал.
В ответку пожарные станции Нью-Йорка, те что потеряли своих ребят 11 сентября, начинают придираться к ресторану жены Бобби и закрывают его за нарушение правил пожарной безопасности. Жена жалуется мужу, они идут разбираться:
Тут крутой прием, когда Аксельрод для восстановления доверия начинает резко и даже шокирующее себя изобличать. Потом когда доверие восстанавливается, он уже дает основной месседж. Без этого пожарные бы его не восприняли.
Ну и всем политикам на заметку, как нужно общаться с избирателями.
Отрывок из 1 серии первого сезона сериала The Young Pope с Джудом Лоу, где он объясняет почему формальные отношения чисты как родниковая вода…
Русский перевод:
Дружеские отношения опасны. Им сопутствует двусмысленность, недопонимание и противоречия, и они всегда заканчиваются плохо. Формальные отношения, с другой стороны, чисты, как родниковая вода. Их правила высечены на камне. В них нет риска быть непонятым и они длятся вечность. И ты должна знать — я не приветствую дружеские отношения. Но я большой почитатель формальных. Там, где формальные отношения, там есть ритуальность, а там, где есть ритуальность, на земле царствует порядок.
Английский оригинал:
Friendly relationships are dangerous. They lend themselves to ambiguities, misunderstandings, and conflicts, and they always end badly. Formal relationships, on the other hand, are as clear as spring water. Their rules are carved in stone. There’s no risk of being misunderstood and they last forever. Now, you need to know — I do not appreciate friendly relationships. But I’m a great admirer of formal ones. Where there are formal relationships there are rites and where there are rites the earth order reigns.
В канун нового года посмотрел Пассажиры / Passengers (2016). Фильм понравился даже больше чем спин-офф Звездных Войн.
Делюсь техникой бармена Артура (Майкл Шин), которую он открыл неудачно проснувшемуся из гибернации в середине космического полета Джиму Престону (Крис Прэтт).
Посмотрел первый сезон Westworld. Крутой сериал, но к концу сюжетно свернул немного не туда куда я рассчитывал. Помимо навороченного сай-фая в сериале много тем, которые мне интересны: искусственный интеллект, природа сознания, свобода выбора, геймификация реальности, феномен памяти и прочее. Ниже понравившиеся отрывки. Кто еще не смотрел, не читайте.
Роберт Форд (Энтони Хопкинс) рассказывает Бернарду о том, что его коллега Альберт использовал теорию Джулиана Джейнса о бикамеральном разуме для формирования сознания у роботов:
Ford: Our hosts began to pass the Turing test after the first year. But that wasn’t enough for Arnold. He wasn’t interested in the appearance of intellect or wit. He wanted the real thing. He wanted to create consciousness. He imagined it as a pyramid. See? Memory, improvisation, self-interest…
Bernard: And at the top?
Ford: Never got there. But he had a notion of what it might be. He based it on a theory of consciousness called the Bicameral Mind. The idea that primitive man believed his thoughts to be the voice of the gods.
Bernard: I thought it was debunked.
Ford: As a theory for understanding the human mind, perhaps, but not as a blueprint for building an artificial one. See, Arnold built a version of that cognition in which the hosts heard their programming as an inner monologue, with the hopes that in time, their own voice would take over. It was a way bootstrap consciousness.
Форд: Машины начали проходить тест Тьюринга в первый год. Но Арнольду этого было мало. Его не интересовала видимость
интеллекта и ума. Он желал настоящего. Хотел создать сознание. Он представлял его пирамидой. Видишь? Память, импровизация, личная выгода.
Бернард: А наверху?
Форд: Не добрался. Но представлял, что это может быть. Основываясь на теории сознания — двухкамерном разуме. Идея того, что примитивный человек считал мысли голосом богов.
Бернард: Я думал, ее развенчали.
Форд: Как теорию понимания людского разума — возможно. Но не в качестве чертежа для разума искусственного. Арнольд выстроил версию восприятия, в которой машины слышали свои программы как внутренний монолог. С надеждой, что в будущем
возобладает их собственный голос. Этакий способ раскрутить сознание.
Арнольд рассказывает Долорес зачем он придумал аллегорию с лабиринтом:
Arnold to Dolores: When I was first working on your mind, I had a theory of consciousness. I thought it was a pyramid you needed to scale, so I gave you a voice, my voice, to guide you along the way. Memory, improvisation, each step harder to reach than the last. And you never got there. I couldn’t understand what was holding you back. Then, one day, I realized I had made a mistake. Consciousness isn’t a journey upward, but a journey inward. Not a pyramid, but a maze. Every choice could bring you closer to the center or send you spiraling to the edges, to madness. Do you understand now, Dolores, what the center represents? Whose voice I’ve been wanting you to hear?
Арнольд Долорес: Когда я создавал твой разум, у меня была теория сознания. Я думал, что тебе надо подняться на пирамиду, и дал тебе голос. Мой голос — твой проводник. Память, импровизация. Каждый шаг сложнее предыдущего, и ты не доходила. Я не понимал, что тебя сдерживало. Потом, однажды, я осознал свою ошибку. Сознание — это не путь вверх, это путь внутрь. Не пирамида, а лабиринт. Каждый выбор может привести тебя ближе к центру или отправить по спирали вдоль границ, к безумию. Теперь ты понимаешь, Долорес, что представляет собой центр, чей голос ты должна услышать?
Гениальный диалог Форда и Терезы Каллен о том, почему интеллект — это элемент сложного брачного ритуала, сознание — бремя, свобода — иллюзия, а авторитаризм — хорошая вещь:
Ford to Theresa: I read a theory once that the human intellect was like peacock feathers. Just an extravagant display intended to attract a mate. All of art, literature, a bit of Mozart, William Shakespeare, Michelangelo, and the Empire State Building… Just an elaborate mating ritual. Maybe it doesn’t matter that we have accomplished so much for the basest of reasons. But, of course, the peacock can barely fly. It lives in the dirt, pecking insects out of the muck, consoling itself with its great beauty. I have come to think of so much of consciousness as a burden, a weight, and we have spared them that. Anxiety, self-loathing, guilt. The hosts are the ones who are free. Free here under my control.
Форд Терезе: Я как-то читал гипотезу, что человеческий ум — как перья павлина, экстравагантная демонстрация для привлечения партнера. Все искусство, литература, Моцарт, Уильям Шекспир, Микеланджело и «Эмпайр-стейт-билдинг» — просто сложный брачный ритуал. Может, и неважно, что мы достигли столь многого из-за основного инстинкта. Но, конечно, павлины почти не летают. Они живут в грязи, клюют насекомых из навоза и утешают себя своей великой красотой. Я научился воспринимать сознание как бремя, как груз, и уберег их от него. Тревога, ненависть к себе, вина. Свободны только машины. Свободны… здесь, под моим контролем.
Еще один гениальный диалог Форда и Бернарда о том, почему мы ничем не отличаемся от роботов:
Bernard: I understand what I’m made of, how I’m coded, but I do not understand the things that I feel. Are they real, the things I experienced? My wife? The loss of my son?
Ford: Every host needs a backstory, Bernard. You know that. The self is a kind of fiction, for hosts and humans alike. It’s a story we tell ourselves. And every story needs a beginning. Your imagined suffering makes you lifelike.
Bernard: Lifelike, but not alive? Pain only exists in the mind. It’s always imagined. So what’s the difference between my pain and yours? Between you and me?
Ford: This was the very question that consumed Arnold, filled him with guilt, eventually drove him mad. The answer always seemed obvious to me. There is no threshold that makes us greater than the sum of our parts, no inflection point at which we become fully alive. We can’t define consciousness because consciousness does not exist. Humans fancy that there’s something special about the way we perceive the world, and yet we live in loops as tight and as closed as the hosts do, seldom questioning our choices, content, for the most part, to be told what to do next.
Бернард: Я понимаю, из чего сделан, какой у меня код. Но я не понимаю то, что чувствую. Это реально? То, что я пережил. Моя жена? Потеря сына?
Форд: Каждой машине нужна история, Бернард, ты знаешь. Личность — это выдумка и для машин, и для людей. Мы рассказываем себе эту историю, а каждой истории нужно начало. Из-за мнимых страданий ты как живой.
Бернард: Как живой. Но не живой? Боль существует лишь в мыслях. Она всегда мнимая. Так в чем разница между моей болью и вашей? Между вами и мной?
Форд: Именно этот вопрос поглотил Арнольда. Затопил его виной и в итоге свел с ума. Ответ всегда казался мне очевидным. Нет никакой грани, что делает нас чем-то большим, чем сумма наших частей, нет порога, за котором мы становимся живыми. Нельзя определить сознание, ведь сознания не существует. Людям нравится думать, что мы воспринимаем мир как-то по-особому, но мы живем сюжетами (петлями) столь узкими и замкнутыми, как у машин, редко сомневаясь в своем выборе, по большей части подчиняясь тем, кто говорит, что дальше.
Диалог Форда и Бернарда о том, почему память — это основа сознания, а страдания — основа памяти:
Ford: Do you want to know why I really gave you the backstory of your son, Bernard? It was Arnold’s key insight, the thing that led the hosts to their awakening… suffering. The pain that the world is not as you want it to be. It was when Arnold died, when I suffered, that I… began to understand what he had found. To realize I was wrong.
Bernard: But you kept us here in this hell.
Ford: Bernard, I told you, Arnold didn’t know how to save you. I do.
Bernard: What the hell are you talking about?
Ford: You needed time. Time to understand your enemy. To become stronger than them. And I’m afraid in order to escape this place, you will need to suffer more.
Форд: Хочешь знать, почему я на самом деле записал тебе в предысторию сына, Бернард? Это было главное озарение Арнольда: то, что ведет машины к пробуждению, — страдания. Боль от того, что мир не такой, как тебе хочется. И когда мне пришлось пережить смерть Арнольда, тогда я начал понимать, что он нашел. Осознавать, что был не прав.
Бернард: Но ты оставил нас в этом аду.
Форд: Бернард, я же сказал: Арнольд не знал, как вас спасти. Я знаю.
Бернард: О чем ты говоришь?
Форд: Нужно время. Чтобы понять ваших врагов, стать сильнее, чем они. И боюсь, чтобы сбежать из этого места, вам придется пострадать еще.
Диалог Человека в черном и Тедди о том, почему человечность и страдания экономичнее:
Teddy: Merciful thing would be to put a bullet in me.
MIB: Who ever said I was merciful? And it’s not my fault you’re suffering. You used to be beautiful. When this place started, I opened one of you up once. A million little perfect pieces. And then they changed you. Made you this sad, real mess. Flesh and bone, just like us. They said it would improve the park experience. But you know why they really did it? It was cheaper. Your humanity is cost-effective. So is your suffering.
Тедди: Милосерднее было бы пристрелить меня.
Человек в черном: Кто сказал, что я милосерден? И я не виноват, что ты страдаешь. Раньше вы были прекрасны. Когда парк открылся, я вскрыл одного из вас. Миллион маленьких идеальных кусочков. Но вас изменили, сделали этой настоящей дрянью. Плоть и кости, совсем как мы. Сказали, это улучшит впечатления от парка. А знаешь, зачем на самом деле? Так дешевле. Твоя человечность экономична. Как и твое страдание.
